Журналистка Анна-Лена Лаурен, которая несколько лет прожила и в России, отвечает на вопросы о двуязычии и о «финских шведах».
Шведскоязычный финляндец, поэт Генри Парланд написал в одном из своих писем: «Я чужеземец, куда бы я ни шел».
Литературная деятельность Генри Парланда совпала с 1920-ми годами в Финляндии. Парланд родился в многоязычном Выборге, был выходцем из шотландской семьи и учился в немецкой школе. Шведский язык для него был четвертым языком общения после немецкого, русского и финского. Тем не менее, шведский язык стал языком его творчества: Парланд входит в авангард шведскоязычного финского модернизма, который оказал большое влияние на последующую поэзию не только Финляндии, но и Швеции и других северных стран.
Генри Парланд со своей пёстрой историей происхождения был типичным представителем шведскоязычных финляндцев. В кровеносных сосудах многих представителей этой группы населения протекает как русская, так и немецкая, шотландская и балтийская кровь. Шведскоязычное население начало заселять Финляндию с 1100 годов, когда шведы совершали крестные походы в Финляндию.
Культурное и генетическое наследие шведскоговорящих финляндцев, однако, гораздо шире. Например, многие иммигранты русского происхождения, прибывшие в Финляндию в девятнадцатом веке, приняли шведский язык за язык своего общения. Разумеется, что город Гельсингфорс был многоязычным городом. Указатели улиц были снабжены информацией на трех языках: финском, шведском и русском.
То, что Парланд описал себя как чужеземец, куда бы он ни шел, связано не только с его многокультурным происхождением, но, вероятно, и с тем, что иногда необычайно трудно объяснить свой идентитет тем, кто думает, что национальность и язык – это одно и то же. Приходится постоянно объясняться, быть «чужеземцем», куда только человек ни попадает. Финляндец, говорящий по-шведски? Как это так?
Финны или шведы?
Факт остается фактом: шведскоязычные финляндцы сами чувствуют себя финляндцами, т.е. поданными Финляндии. Это значит, что мы – это не шведы, кто живут в Финляндии, а финляндцы, у которых родной язык – шведский. Государства с несколькими государственными языками – это не уникальное явление. Среди европейских стран можно назвать Бельгию и Швейцарию, но бытует мнение, что нация может иметь только один язык.
Поэтому не задавайте шведскоязычному финляндцу вопроса о том, за кого он болеет в хоккее, за Финляндию или Швецию. Такой вопрос он воспримет как оскорбление. Солидарность с Финляндией и с финским идентитетом у него крепка, что это отнюдь не препятствует ему внимательно следить за событиями Швеции, читать шведскую литературу и шведские газеты в интернете.
Важно также языковое родство с остальными скандинавскими странами, но это не меняет тот факт, что идентитет – финляндский, и что, в первую очередь, шведскоязычный финляндец читает финские газеты и смотрит финские теленовости.
Я сама родилась на острове архипелага Турку, где большинство населения говорит по-шведски. Мои дед и бабушка со стороны матери и отца, мои двоюродные сестры и братья и все остальные родственники говорят на родном шведском языке. В западных прибрежных территориях Финляндии имеется много муниципалитетов, в которых шведский язык является естественной частью общества. Шведский язык в этих местах так давно укоренился, что внутри языка развивались собственные диалекты: в речи шведскоговорящего финляндца можно услышать, откуда он или она родом. Мы – шведскоязычные сами владеем развитым ухом по этому вопросу.
По фамилии человека мы также можем определить, откуда он родом. Моя фамилия – Laurén – частая фамилия в Обуланде, но фамилии типа Лиллкунг (Lillkung) или Стургорд (Storgård) исходят из Эстерботтен. Малочисленные сообщества отличаются сильным социальным контролем, и здесь полагается заботиться друг о друге.
Верно или неверно?
По-прежнему в Финляндии бытует ряд предрассудков и просто неверных представлений о шведскоязычном населении. Одним из таких неверных представлений является то, что «финские шведы» в двух войнах против Советского Союза в 1939-40 и 1941-44 гг. не воевали. Но это не так: воевали как шведскоговорящие, так и финскоговорящие финляндцы.
Другой распространенный предрассудок – это то, что все шведскоязычные финляндцы – богаты. Конечно, было бы хорошо, если бы дело действительно обстояло так, но, к сожалению, это отнюдь не так. Согласно статистическим данным, уровень доходов и образования среди шведскоязычных финляндцев примерно такой же, как среди финскоговорящего населения. Зато шведскоговорящее население живет дольше и здоровье у него крепче. Исследователи полагают, что социальная сеть шведскоязычного населения Финляндии гораздо более развита, чем у финскоговорящего, т.е. они больше общаются между собой и вообще больше разговаривают друг с другом.
Почему шведский язык является вторым официальным языком Финляндии?
Иностранцы нередко задают вопрос, почему шведский является вторым официальным языком Финляндии, хотя шведскоязычного населения у нас начитывается всего 5,2 процента.
Ответ заключается в том, что шведский язык для Финляндии имеет такое культурное и историческое значение, которое не поддается измерению в процентах. Финляндия входила в состав Швеции в течение шестисот лет и, благодаря этому периоду, в Финляндии укоренился западноевропейский общественный строй. Финляндия не стала феодальным обществом (в отличие от балтийских стран и России), а обществом, состоящим из свободных крестьян.
Когда финский язык в девятнадцатом веке стал языком государственной администрации и культуры, во главе этого процесса шли шведскоговорящие интеллектуалы, которые чувствовали себя финскими патриотами. Одновременно шведский язык сохранил свое культурное значение.
Значительная часть важнейшей финской литературы написана по-шведски. Например, наш национальный гимн Vårt land («Наш край») был написан шведскоязычным поэтом Йоханом Лудвигом Рунебергом. Родной язык национального композитора Жана Сибелиуса был шведский, точно так же как и маршала К.Г.Маннергейма, главнокомандующего финской армии в двух войнах. Кроме родного шведского языка, Маннергейм, служивший в царской армии, владел русским в совершенстве, и говорил по-немецки, по-французски и по-английски. На самом деле, финский у него был самым слабым языком. Но это не делало его менее «финским».
Культура шведскоязычных финляндцев живет и процветает
Даже сегодня вклад шведскоязычной части населения Финляндии в литературу значительно превышает его долю в общей численности населения. Большой экспортный продукт Финляндии – Мумитролл – является продуктом пера писательницы Туве Янссон, писавшей по-шведски. В 2006 году лауреатом литературной премии Финляндии (Finlandiapriset) стал пишущий по-шведски Чель Вестё, а в предыдущем году шведская литературная премия Augustpriset была присуждена финской писательнице Монике Фагерхольм, которая пишет по-шведски.
В этой связи крупнейшая в Финляндии газета Helsingin Sanomat отметила, что представителям меньшинства, которое насчитывает едва ли триста тысяч человек, почти одновременно удалось завоевать важнейшие и наиболее престижные литературные премии в двух соседних странах.
В Хельсинки на шведском языке играют в трех театрах: Шведском (Svenska teatern), Малом (Lilla teatern) и в театре «Вийрус» (Viirus). Кроме того, есть ряд «свободных» – неинституциональных – театров. В Финляндии выходит около пятнадцати ежедневных газет на шведском языке. Крупнейшей из них является издаваемая в Хельсинки газета Hufvudstadsbladet. Старейшая, выходящая в Финляндии газета, Åbo Underrättelser, издаваемая в Турку, является шведскоязычной. Шведскоязычные передачи идут по одному телеканалу, FST5, и по двум радиоканалам.
Поэтому в Финляндии существует целый шведскоязычный культурный мир, который живет параллельно и во взаимодействии с финскоязычным миром. В этом заключается одна из причин глубокого укоренения шведского языка в Финляндии. Шведский в Финляндии не чужой язык, а часть общего финляндского культурного наследия.
Текст: Анна-Лена Лаурен
Анна–Лена Лаурен – журналистка, корреспондентка, пишущая для газеты Hufvudstadsbladet и Svenska Dagbladet в Москве. В период с 2006 по 2010 гг. она работала корреспонденткой телерадиокомпании «Юле» в Москве. Она – автор книг «У них что–то с головой, у этих русских» / “Hulluja, nuo venäläiset” и “I bergen finns inga herrar – om Kaukasien och dess folk” / “Vuorilla ei ole herroja – Kaukasiasta ja sen kansoista” («У гор нет господ – о Казказе и его народах»).
